П р е д и с л о в и е
За окном шел снег и рота красноармецев.
Иосиф Виссарионович отвернулся от окна и спросил:
- Товарищ Жюков,Вас еще не расстреляли?
- Нет,товарищ Сталин.
- Тогда дайте закурить.
Жуков покорно вздохнул, достал из правого кормана коробку "Казбека" и протянул ее Сталину. Покрошив несколько папирос в трубку, главнокомандующий задумчиво прикурил от протянутой
спички.
Через десять минут он спросил:
- А как там дела на Западном фронте?
- Воюют,- просто ответил Жуков.
- А как чувствует себя товарищ Исаев?
- Ему трудно,- печально сказал Жуков.
- Это хорошо,-сказал Сталин,- у меня для него есть новое задание...
А за окном шел снег и рота красноармейцев.
Г л а в а  1
Низкий закопченный потолок кабачка "Три поросенка" был почти черным от сажи, стены были изрисованы сценами из знаменитой сказки, в честь которой был назван кабачок. Кормили в кабачке не очень хоро¬шо, поили еще хуже, но это не отпугивало его завсегдатаев. Отпугива¬ло их другое. С недавних пор в кабачок повадился заглядывать штан¬дартенфюрер СС фон Штирлиц.
Вот и сейчас он сидел у дальнего столика,который был застав¬лен едой на семерых, а бутылками на восьмерых. Штирлиц был один и никого не ждал. Иногда ему становилось скучно, он вытаскивал из кар¬мана маузер с дарственной надписью "Чекисту Исаеву за освобождение Дальнего Востока от Феликса Эдмундовича Дзержинского" и с меткостью истинного Ворошиловского стрелка расстреливал затаившихся по углам тараканов.
- Развели тут ! - орал он. - Бардак !
И действительно, в кабачке был бардак.
Пол был залит дешевым вином, заплеван и завален окурками. Создавалось впечатление, что каждый считал своим долгом если не наб¬левать на пол, то хотя бы плюнуть или что-нибуть пролить. То и дело, ступая по лужам и матерясь, проходили офицеры. За соседним столиком четверо эсэсовцев грязно пристовали к смазливой официантке. Ей это нравилось, и она глупо хихикала. В углу, уткнувшись лицом в салат из кальмаров, валялся пьяный унтер-офицер без сапог, но в подтяжках. Иногда он начинал недовольно ворочаться и издавать громкие неприлич¬ные звуки. Два фронтовика, попивая шнапс у стойки, тихо разговарива¬ли о событиях на Курской дуге. Молоденький лейтенантик в компании двух девушек подозрительной наружности громко распинался о том, ка¬кой он молодец, и как хорошо он стреляет из пистолета.
Штирлиц отпил из кружки большой глоток пива, поковырялся вилкой в банке тушенки и пристальным взором оглядел окружающую дейс¬твительность разлагающейся Германии, изредка задерживая взгляд на некоторых выдающихся подробностях снующих между столами официанток.
- Какие сволочи эти русские, - неожиданно для всех сказал молоденький лейтенантик,- я бы их всех ставил через одного и стрелял по очереди.
В помещении воцарилась тишина. Все посмотрели на Штирлица. Штирлиц выплюнул кусок тушенки, встал, и опрокинув три столика, строевым шагом подошел к зарвавшемуся лейтенанту.
- Свинья фашистская,- процедил он и влепил лейтенанту поще¬чину.
- Простите, я не совсем понимаю...-пролепетал оторопевший лейтенант.
Штирлиц вышел из себя и, схватив табуретку, обрушил ее на голову незадачливому лейтенанту. Лейтенант упал, и Штирлиц начал злобно пинать его ногами.
- Я русский разведчик Исаев и не позволю грязному немецкому псу оскорблять русского офицера!
Четверо эсэсовцев бросились разнимать дерущихся. Развеселив¬шегося Штирлица оттащили от стонущего лейтенанта и, чтобы успокоить, предложили выпить за Родину,за Сталина.
- Да,-сказал Штирлиц, немного успокоившись, он выпил кружку шнапса, рыжый эсэсовец с готовностью налил вторую, Штирлиц выпил еще, лейтенант стал ему неинтересен.
-Ну как же можно,-шепнул один из фронтовиков рыдающему лей¬тенанту,-при самом Штирлице говорить такое о русских, да еще и в та¬ких выражениях!Я бы Вас на его месте убил.
- Штирлиц-добрая душа,- вздохнул второй фронтовик,- я помню три дня назад тут били японского шпиона, так все били ногами ,а Штирлиц - нет.
- Добрейший человек,- подтвердил первый фронтовик, и они вы¬вели лейтенанта на свежий воздух.
Штирлиц, обнявшись с эсэсовцами, громко пел "Дойчен зольда¬тен".
Пьяный унтер-офицер поднял голову из салата, об'вел зал мут¬ным взглядом и восторженно заорал:
- Хайль Гитлер!
Весь зал вскочил, вскинув руки,стены задрожали от ответного рева:
- Зиг хайль ! ! !
А Штирлиц уже спал, снились ему соловьи,русское поле и бе¬резки,снились ему голые девки, купающиеся в озере, а он подглядывал за ними из кустов.
Сейчас он спит, но ровно через полчаса он проснется, чтобы продолжить свою нелегкую, нужную для Родины работу.
Г л а в а  2
В кабинете Мюллера стоял сейф, в котором Мюллер хранил дела на всех сотрудников Рейха, он часто с любовью залезал в свой сейф за очередным делом,чтобы пополнить его,восстановить в памяти, просто полистать или привести в действие.Но последнее редко,ибо Мюллер, как истинный коллекционер,не любил расставаться с делами своих подопеч¬ных.Сейфы с делами были почти у всех сотрудников рейха,кроме Штирли¬ца,но такого обширного собрания сочинений не было ни у кого, даже у самого Кальтенбруннера.Это было маленькое и невинное хобби шефа гес¬тапо,в его коллекции были Гиммлер, Геббельс,Шелленберг,Борман, Штир¬лиц и даже сам Кальтенбруннер.
Обергруппенфюрер сидел у камина и листал дело Бормана, это было одно из самых объемных дел в его сейфе. Мюллер насвистывал арию Мефистофеля из Фауста и перечитывал любимые строки.
Партайгеноссе Борман был мелкий пакостник. Если Борману не удавалось досадить кому-нибудь, он считал прожитый день пропавшим. Если же получалось кому-нибудь нагадить, Борман засыпал спокойно, с доброй,счастливой улыбкой на лице. Любимая собачка Бормана, которая жила в его кабинете,кусала офицеров за ноги, и поэтому всем приходи¬лось ходить по Рейху в высоких сапогах. Мюллер, у которого было плоскостопие, от этого очень страдал. Однажды он имел неосторожность зайти в кабинет Бормана в кедах и был злостно укушен за левую ногу. Собачку пришлось отравить. С тех пор они с Борманом стали злейшими врагами.
Борман был любитель подкладывать кнопки на стулья,рисовать на спинах офицеров мелом неприличные слова, натягивать в темных кор¬ридорах сложные системы веревочек,споткнувшись о которые несчастная жертва в лучшем случае падала или обливалась водой, в худшем - полу¬чала по голове кирпичем. Особенной любовью пользовались ватерклозе¬ты. Какие только гадости он не писал на дверях и стенах об офицерах Рейха,а иногда перерисовывал из французких бульварных журналов неп¬ристойные картинки.Под одной из таких картинок он подписал "Это Ева Браун".Фюрер оскорбился и поручил ему же,Борману, выяснить, кто это сделал.Два месяца все в Рейхе пресмыкались перед Борманом, а Штирлиц даже придумал версию,чтобы оградить себя от подозрений,что это сде¬лал китайский шпион.В конце концов пострадал адмирал Канарис, кото¬рый неосторожно выиграл у Бормана в преферанс его новую секретаршу. Секретарши были второй страстью Бормана.Он то и дело увольнял одних и нанимал других,менялся секретаршами с Гиммлером,Шелленбергом про¬сил подарить секретаршу Мюллера, но Мюллер отказал. В Рейхе Бормана не любили, но побаивались. Кому же приятно видеть свое имя на стене сортира?
Борман был толст,лыс и злопамятен. А сам Борман в это время был занят делами. Острым ножом он вырезал на двери туалета надпись: "Штирлиц -- скотина и русский шпион". Удовлетворенно чмокнув,Борман дернул за веревочку и вышел. Он тщательно вымыл руки и с чувством выполненого долга направился в свой кабинет.День обещал быть удач¬ным.
В кабинете Борман открыл сейф, запертый на семь секретных замков и просунул голову внутрь. Вчера он повесил на сейфе табличку на русском языке: "Русским развечикам смареть заприщено !" Кто-то красным карандашом исправил ошибки и подписал: "Борман -
дурак". Борман достал русско-немецкий словарь перевел и логически помыслил: "Кто-то исправил ошибки ... Значит кто-то залез в сейф ... Это не я ... Значит это русский шпион ...И плюс ко всему он лично знает Бормана. Следовательно я его тоже знаю. Борман надолго заду¬мался. Через полчаса он догадался поискать отпечатки пальцев. Еще через полчаса он их нашел. Видимо русский разведчик ел тушенку. Бан¬ка стояла тут же , в сейфе. "Здесь чувствуется работа Штирлица.Инте¬ресно, что сказал бы Кальтенбруннер?". Борман вздохнул. Со Штирлицем связываться не стоило, все равно чтонибудь придумает, еще и сам ви¬новат окажешся. Это знали все. Борман еще раз вздохнул и достал из сейфа дело пастора Шлага.За пастором он следил давно и с интере¬сом.Это был человек,имевший обширную женскую клиентуру.Пастор бегал за любыми женщинами: старыми и молодыми, красивыми и не очень,замуж¬ними и наоборот, и женщины отвечали ему взаимностью,что Бормана,ко¬торого женщины не любили,очень удивляло и даже сердило.
"Зачем одному человеку столько женщин? Я понимаю,если бы они были,во-первых,секретаршами,во-вторых,у меня, а так ... Наверное, он работает на чью-то разведку.Скорее всего это не наша разведка.Следо¬вательно,иностранная, - Борман поднял палец вверх, - его надо пощу¬пать..."
И Борман, позвонив Айсману, отдал распоряжение.
От сильного удара ноги дверь распахнулась, и в кабинет вошел хмурый и заспанный Штирлиц.
- Борман ! Дай закурить !
"У Штирлица кончились папиросы,- подумал Борман,протягивая портсигар
с профилем Фюрера, - значит он много курил.Много курят,когда думают,
значит он много думал. Штирлиц просто так не думает,значит,он что-то
замышляет".
И Борман посмотрел в честные глаза Штирлица.
- Как дела ?
- Плохо.
"Я, как всегда, прав ! - обрадовался Борман. - точно что-то замышляет ! Надо его пощупать".
- Не хочешь ли кофе ?
- Нет, - Штирлица передернуло. - лучше пива.
Борман нажал на кнопку, и вошла секретарша.Штирлиц ее раньше не видел.
- Новенькая ?
- Да, - похвалился Борман.
- А ничего, - одобрил Штирлиц.
- Мне тоже нравится,- сказал польщенный Борман. - Пива при¬неси, дорогая.
- Слушаюсь, партайгеноссе.
Секретарша принесла пива и стала ждать дальнейших распоряже¬ний.
- Можете идти, - махнул рукой Борман.
Секретарша, разочарованно покачивая бедрами вышла. Штирлиц оторвал взгляд от двери и взял кружку с пивом.
- Садись, - предложил Борман, подставляя стул.
Штирлиц привычным жестом смахнул со стула кнопки и сел. "За¬метил, - ядовито подумал Борман, - Штирлица на кнопки не воз¬мешь.Чувствуется рука Москвы".
Глаза Штирлица потеплели.
- Хорошие пиво, - сказал он.
"Темнит, сукин кот.Обмануть хочет.Нет,брат Исаев,не на того напал.А не сыграть ли мне с ним шутку ? Что если ему очень тонко на¬мекнуть, что им интересуется Ева Браун ?"
- Штирлиц ! Да ведь Вами интересуется Ева Браун ! - вскричал Борман.
Штирлиц поперхнулся. С Евой Браун он встречался всего один раз, и тот на приеме у фюрера.Штирлиц был о себе высокого мнения,как о мужчине, но эта мысль никогда не приходила ему в голову.
"Ева Браун может стать ценным агентом.Надо запросить центр".
Штирлиц  встал и высморкался в занавеску. "Клюнет или нет ?"
- подумал Борман. Штирлиц посмотрел в окно.
- Какие ножки у этой крошки ! - сказал он стихами, - смотри, Борман.
Борман достал из стола цейсовский бинокль и пошел к Штирли¬цу. Минуту они молчали.За это время Штирлиц успел обдумать слова Бормана, а Борман догадался,что Штирлиц его отвлек.
"Водит за нос,"- подумал Борман и ловко перевел разговор в другое русло.
- Послушай, Штирлиц,у тебя такие обширные связи.Не мог бы ты достать умненькую собачку с острыми зубами.
- Могу.
"Этот все может,"- подумал Борман.
Штирлиц часто обещал что-либо Борману, как, впрочем, и всем остальным, но никогда ничего не делал.
Штирлиц стрельнул у Бормана еще парочку сигарет,механически сунул лежащее на столе дело под мышку и направился к выходу.
Борман бросился к столу и резко открыл верхний ящик.Около самой двери в десятке сантиметрах от пола натянулась бельевая верев¬ка. Штирлиц резко перепрыгнул через нее и, сказав "До свида¬ния",скрылся за дверью.
"Профессионал!"- простонал Борман.
Да, Штирлиц был профессионалом.Он не стал листать украденное дело в коридоре, как поступил бы на его месте английский или параг¬вайский шпион, а выбрал самое укромное место в Рейхе.
Войдя в ватерклозет Штирлиц обнаружил свежую надпись"Штирлиц скотина и русский шпион".Штирлиц старательно зачеркнул слово "шпион" и надписал слово "разведчик", а внизу написал"Борман -тоже скотина".
Здесь же он пролистал дело пастора Шлага.В голове его начал созревать еще неясный, но уже план.
Г л а в а  3
Когда Айсман разбудил его,был уже конец рабочего дня. Штир¬лиц вышел на улицу,вынул пачку"Беломора" и прикурил у часового.Чека¬ня шаг,прошла рота эсэсовцев, проехал бронетранспортер, обдав Штир¬лица брызгами.
"Скоты,- подумал Штирлиц,- нажрались и разьезжают. Вас бы на фронт, вшей кормить..."
При слове "кормить" Штирлицу захотелось тушенки. Он притушил папиросу, сунул ее назад в пачку. Сплюнул два раза под ноги и решил сходить в ресторан.
Шагая по вечерниму Берлину, Штирлиц думал о разных неприят¬ных вещах.Во-первых, кончался "Беломор" и его приходилось экономить, во-вторых,интересно какую информацию он может получить от Евы Браун, и разрешит ли Центр контакт.И,наконец,радистка Штирлица внезапно за¬болела и попросилась домой, к мужу. Обо всех трех вещах следовало сообщить Центру. А на связь с Центром Штирлиц выходить не любил.
Раздумья Штирлица отвлекла группа молодых разряженных жен¬щин,которые,громко хихикая, курили на углу и смотрели в его сторону.
" Шлюхи ",- подумал  Штирлиц. " Штирлиц ",- подумали  шлюхи.
- Штирлиц ! А не в ресторан ли ты идешь? - спросила одна из них, кокетливо поправляя прическу.
- Пойдем, - сказал галантный Штирлиц и взял ее под руку. Американский агент 008, которому обычно поручались самые
трудные дела, был заброшен в Берлин, чтобы выяснить, что так долго делает в Германии русский агент Штирлиц,а заодно попытаться перевер¬бовать его. Агенту такие дела были привычны.Как раз на днях перевер¬бовал пакистанского шпиона,который работал секретарем Дуче в Италии. Штирлиц тоже представлялся агенту легкой добычей. За 2 дня агент 008 сумел выследить Штирлица и собрать на него такое обширное досье, что этому позавидовал бы сам Мюллер.
Агент 008 следил за Штирлицем от самого Рейхстага.Когда Штир¬лиц вошел со своей дамой в ресторан,агент слез с велосипела и прице¬пил его замком к урне. Всунув швейцару пятидолларовую бумажку он за¬курил гаванскую сигару и вошел в зал.Выбрав столик около Штирлица, агент сел, положил ноги на стол и щелкнул пальцами:
- Бармен ! Виски с содовой !
Двое гестаповцев около стены, где высоко подкидывая прелест¬ные ножки, танцевали канкан, переглянулись.
- По-моему, это американский агент, - шепнул один, - слишком нахальный, запиши на всякий случай его фамилию.
Второй, более увлеченный девочками из варьете,чем какими-то американскими агентами, механически кивнул и заорал:
- Бис!!! Штирлиц,обняв свою подругу,держал в руке стакан вод¬ки и увлеченно читал ей стихи Баркова в своем переводе.Сидящий рядом седой генерал пытался явно придуманными рассказами о своих похожде¬ниях на фронте очаровать молодую девушку и временами заглушал Штир¬лица. Штирлиц уже несколько раз недовольно глядел в его сторону, но из уважения к сединам ругаться не стал.
Агент 008 достал зажигалку, сделал  3 фотоснимка и прикурил.
- Вот вылезу из окопа на бруствер,- хриплым пьяным голосом орал надоевший всем генерал,- а по полю партизаны.Пули вокруг сви¬щут, а я саблю наголо, ору "заряжай",а по мне из пулемета та - та - та.
Громкий хохот подвыпивших эсэсовцев у окна перекрыл его сло¬ва.
- Совсем заврался старый осел!
Генерал оглянулся и понял что смеются над ним. Он выхватил саблю.
- Это ты, тыловая крыса, меня боевого генерала...
- Господа ! Успокойтесь! - вскричал конферансье на сцене,-мы все защитники Фюрера и Великого Рейха, и в тылу, и на фронте.
Штирлиц, вытавщиший из кармана кастет, не смог успокоится и излил свой гнев на официанта:
- Почему пиво разбавлено?
- Но ведь вы его даже не пробовали, господин штандартенфюрер!
- Молчать ! - и Штирлиц вмазал официанту кастетом. Он не лю¬бил доставать кастет просто так.
Официант перелетел через столик генерала и упал на колени его дамы. Дама завизжала, как поросенок, из которого хозяин решил сделать жаркое. Генерал снова вскочил.
- Это ты, тыловая крыса, меня, боевого генерала...
И в ярости схватил официанта и тоже вмазал.
Официант вехал головой в живот эсэсовцу. Тот согнулся попо¬лам и заорал:
- Наших бьют!
Его товарищи кинулись на генерала,фронтовики встали на защи¬ту, и началась обыкновенная драка.
Как всегда, Штирлиц был не причем.Он спрятал кастет и достал браунинг с дарственной натписью"Штандантенфюреру СС фон Штирлицу от любимого Фюрера". Заорав "Наших бьют", Штирлиц открыл огонь по люст¬рам. Девочки из варьете с визгом разбежались. Конферансье стащили со счены и начали топтать ногами.Его визг был еще более душераздираю¬щим, чем у генеральской дамы. До смерти перепуганный оркестр заиграл вдруг "Дунайские волны". генерал размахивал саблей и кричал:
- Это вы, тыловые крысы, меня, боевого генерала...
Когда у Штирлица кончились патроны,ни одна люстра уже не све¬тила. Штирлиц закричал:
- Прекратить драку! - и бросился разнимать спорщиков.  Послы¬шался звон разбитой посуды и сдавленный вопль, как будто
кому-то попали по голове бутылкой.
- Полиция! - раздался крик.
Приехавшие полицейские начали с того,что выпустили по обойме поверх голов дерущихся.Беснуюшая толпа постепенно успокаивалась.Тех, кто не успокаивался, успокаивали . Зажгли свет. Затем вошел оберлей¬тенант.
- Спокойно! Всем оставаться на своих местах!
И всех забрали.Вынесли трупы. Среди погибших оказался и агент
008. Ему случайно попали по голове бутылкой из-под шампанского.  Так закончил свою карьеру знаменитый агент.
Всех арестованных погрузили по машинам и развезли по разным полицейским участкам. Штирлиц и боевой генерал попали в одну машину. Генерал не унимался:
- Это вы, тыловые крысы, меня, боевого генерала...
- Дайте ему по голове,- равнодушно сказал Штирлиц.
Обер-лейтенант с удовольствием исполнил просьбу.Генерал изум¬ленно замолчал. Скоро они под'ехали к полицейскому участку. Штирлица посадили в камеру. Немного походив из угла в угол, он начал выбивать на стене надпись "Здесь был Штирлиц", но его прервали.
- Арестованный Штирлиц, на выход.
Хмурый конвоир с перевязанной щекой отвел его в кабинет на допрос. За столом сидел обрюзгший майор и пил кофе.
- Фамилия ?
- Штирлиц.
- Может ты и Штирлиц, а может и не Штирлиц. Кто тебя знает? может ты - русский шпион?
Штирлиц подошел ближе и сел.
- Слушай, майор, не возникай, я в гневе страшен.Майор не ожи¬давший такого нахальства, разинул рот.А Штирлиц издевательским тоном продолжал:
- Ты мне сейчас кофейку обеспечь, а потом позвони моему другу Мюллеру, а иначе я могу и морду твою свинскую набить...
Штирлиц еще бы долго изголялся,полицию он не любил с детства, но майор вдруг стукнул кулаком по столу, так, что подпрыгнула чашеч¬ка с кофе, и заорал:
- Молчать!!!
- Не ори, - попросил Штирлиц.
- Встать когда разговариваешь с офицером!
Штирлиц был спокоен как дохлый лев.
- Я штандартенфюрер СС фон Штирлиц,- по слогам произнес он,- не люблю, когда в моем присутствии орут всякие мерзавцы.Я требую ко¬фе и Мюллера,иначе обьявляю голодовку сроком на 200 дней.Неужели ва¬ша дурная голова не в состоянии понять что надо позвонить моему лю¬бимому другу детства Мюллеру,и я, наконец, больше не буду иметь удо¬вольствие видеть вашу гнусную рожу.
Завернув такую блестящюю фразу, Штирлиц про себя порадовался и гордо улыбнуся. майор позеленел от злости.
- Молчать!!!
Штирлицу майор совсем перестал нравиться,он собрался дать об¬наглевшему полицейскому в зубы и дал.Конвоиры бросились к Штирлицу, но опоздали, майор ударился в висящий на стене портрет Фюрера в пол¬ный рост, портрет упал.
Штирлиц, отбросив конвоиров, гневно закричал:
- Оскорблять моего любимого Фюрера! Да я теперь сам не уйду отсюда, не начистив ваши легавые морды!
С большим трудом разбушевавшегося Штирлица водворили обратно в камеру. Штирлиц долго буянил, бил каблуками в дверь, ругался на неизвесном языке, потом немного успокоился и запел:
- Замучен в тяжелой неволе...
Очнувшись,майор нервно почесал в затылке, где от удара о пор¬трет Фюрера вздулась огромная шишка.
"Чертов портрет,теперь месяц болеть будет,не портрет,а сплош¬ное недоразумение"
Майор походил по кабинету
- Как бы чего не случилось? Мюллер шутить не любит...Что ска¬жет по этому поводу Кальтенбруннер? Может все таки позвонить?..На всякий случай...
И он позвонил Мюллеру. Шеф гестапо сказал "Ну, ну" и положил трубку. Майор, пожелтевший от страха, не знал куда деваться. Он хо¬дил из угла в угол, изредка посматривая на злополучный портрет фюре¬ра и потирая шишку на голове.
Через полчаса приехал сытый и добродушный Мюллер.
- Какой Штирлиц ? А, друг моего детства... Так что же вы его сразу не отпустили ?
- Что вы, группенфюрер! А вдруг он - русский шпион? Мюллер загадочно улыбнуся. Они спустились в подвал к Штирлицу. Майор резко постучал в
закрытую дверь, за которой Штирлиц горлопанил очередную песню. Штир¬лиц ответил коротко, тремя словами. Майор долго и униженно умолял Штирлица извинить его, глупого легавого кретина, и через полчаса Штирлиц его простил.Он вышел из камеры и,не обращая внимания на сто¬явшего на коленях майора, сердечно поздоровался с Мюллером. Старые друзья обнялись, вспомнили детство. Штирлиц пожаловался, что его здесь обижали и плохо кормили. Майор от стыда желал провалиться сквозь землю.
Мюллер и Штирлиц вышли.
- Штирлиц, как же Вас угораздило попасть в этот гадюшник?
- Так получилось. Был в ресторане с одной... Ну вы ее не зна¬ете... Тут вдруг драка, а разве прилично, когда при даме драка? По¬лез разнимать. Никогда, дружище, не разнимайте дерущихся. Неблаго¬дарные скоты!
Голос Штирлица звенел от поддельного негодования.
"Щтирлиц,- улыбался Мюллер,- сколько лет живет в Германии, а до сих пор не научился нормально говорить по-немецки.И откуда у него этот ужасный рязанский акцент? Нет, пока Штирлиц трезв,с ним просто противно разговаривать.Вот когда выпьет, да, он говорит как коренной берлинец. Пожалуй надо выпить."
- Кстати, Штирлиц...
Они переглянулись.
- Что за вопрос!
Друзья детства понимали друг друга с полуслова. Мюллер взял Штирлица под руку, и они направились в ближайший ресторан.
Г л а в а  4
В бункере Гитлера уже третий час длилось совещание. За круглым дубо¬вым столом восседали высшие офицеры Рейха.Под портретом Великого Фю¬рера сидел сам Великий Фюрер,грустный и задумчивый. На него никто не обращал внимание.Обсуждалось два вопроса: почему потерпели поражение на Курской дуге,и как бы напроситься к Штирлицу на День рождения.
- Мало танков,-гундосил Гиммлер.
"А в штабе много идиотов"-думал всезнающий Мюллер.
- Мало самолетов...
Генерал фон Шварцкофман встал, прокашлялся, высморкался в зеленый носовой платок и прохрипел:
- Господа ! На Курской дуге потерпели поражение не из-за того что было мало танков и самолетов, которых у нас,слава богу, хватает, а из-за наглости русских партизан!Командующему немецкими войсками на Курской дуге генерал-фельдмаршелу фон Клюге они подложили на сидение ежика...
Все оживились.
- Да, да господа! Русского ежика! Вледствие этого командущий упал со стула и получил ранение.А без мудрого руководства немецкие солдаты,- генерал вытер слезу,- не знали куда стрелять. Борман мерз¬ко ухмыльнулся. Это по его приказу фон Клюге подложили ежика. Шутка удалась.
- Так,- сказал Гитлер.
Воцарилась тишина.
"Почему я импотент?"- горько подумал фюрер.
Через несколько секунд умному Геббельсу случайно пришла в голову мысль. - Надо уничтожить партизан, и мы захватим Россию.
- Не проще ли уничтожить ежиков ?" - предложил Гиммлер.
- Так,- сказал Гитлер. Все снова замолчали. "Ну почему же я импотент?" - страдал Великий Фюрер.
- Надо вывезти всех ежиков из России,-глубокомысленно сказал Геринг.
- И тогда в России нарушится биологическое равновесие,- под¬хватил Гиммлер,- и партизаны перемрут с голоду.
- Гениально!- восхитился подхалим Шелленберг.
- И мы тогда покажем русским еще одну Курскую дугу и еще один Сталинград.
- Гениально!- орал Шеленберг.
- Так.
Гитлер поднялся, обошел стол, встал за спиной Бормана и пох¬лопал его по потной лысине.
" Господи ! Ну, почему же я импотент? Почему не он, не Геб¬бельс, а именно я ?"
И Фюрер пошел к Еве Браун. Все проводили его сочувствующими взглядами.
Дверь за Гитлером закрылась, разговор возобновился.
- Предлагаю закодировать операцию словом "Игельс",-предложил Геббельс.
- Я за, -сказал Мюллер, которому было все равно.
- Шелленберг, -попросил Гиммлер, -доставайте.
Шелленберг достал из-за пазухи бутылку армянского коньяка и разлил в рюмочки. Хватило на всех, а то, что осталось, Шелленберг вылил себе в рот.
- Предлагаю выпить за операцию "Игельс" !
Дверь со скрипом распахнулась, и в комнату ворвался Штирлиц все тут же осели. Штирлиц услышал только несколько последних слов.
"Скрывают", - подумал он и решил сделать вид, что просто так зашел. Штирлиц подошел к сейфу, достал отмычки и в гробовой тишине вскрыл его. Он копался минут пять, но ничего нового не нашел.
"Бездельники",- подумал  Штирлиц и  с шумом захлопнул дверцу
- Товарищ Штирлиц, - послышался осторожный голос Геринга, у которого недавно пропала половина доклада фюреру, а вторая половина оказалась сильно испачканной,- когда берете документики из сейфа, возвращайте обратно и не пачкайте, пожалуйста.
- Нужны мне ваши документы,- обидился Штирлиц,- у меня своих хватает.
Он подошел к столу,отнял у Геббельса рюмку коньяка и провоз¬гласил:
- За моего любимого Фюрера !
С недовольными лицами все выпили. Обделенный Геббельс обижен¬но посопел, достал бутылку шнапса и отхлебнул прямо из горлышка.
- Хайль ! - и Штирлиц вышел.
От шнапса Геббельса передернуло и он подумал: "Яка гарна го¬рилка!"
- На чем мы остановились ? - спросил он, вытирая рот рукавом мундира.
- На операции "Игельс",- сказал Шелленберг, дверь снова вне¬запно приотварилась и в нее просунулась довольная физиономия Штирли¬ца.
- Да,господа, когда я вошел, забыл поздороваться.
- Здравствуй,здравствуй,- сказал вежливый Мюллер.
Штирлиц еще рез закрыл дверь и ушел. Подслушивать под дверью он считал ниже своего достоинства.
Гиммлер встал, обошел стол и выглянул за дверь.  Убедившись, что Штирлиц ушел, он оглядел своих соратников и, прищурившись, спро¬сил:
- Кстати, господа, о Штирлице: как попасть к нему на День рождения ?
- Предлагаю на халяву,- сказал Геббельс,- заодно и подарок покупать не надо.
Гиммлер взял из хрустальной вазы большое красное яблоко, с хрустом откусил половину, и, жуя, сказал:
- У меня на складе завалялся маленький списаный бронетранс¬портерчик человек на десять-двенадцать.Поедем на нем, а потом пода¬рим Штирлицу. Все равно выбрасывать.
Все потянулись за яблоками.
- А как назад ? - спросил Геринг.
- Назад нас отвезут.
Они еще немного посплетничали, Борман похвалился новой секре¬таршей, разговор зашел о женщинах, перекинулся на французкую порног¬рафию, а потом у каждого нашлись свои дела.
Г л а в а  5
Засунув руки в карманы, Штирлиц шел по коридору, его настрое¬ние было на редкость веселым, что случалось с ним редко. Центр нако¬нец-то ответил на его запросы, прислал посылку с папиросами и вскоре обещал прислать новую радистку.
Из-за двери с надписью "Гестапо" доносились жалобные стена¬ния, словно за этой дверью кому-то дали в нос.
"Страшный кабинет,- подумал Штирлиц,- здесь постоянно кого-то бьют.
Дверь со скрипом отворилась и Штирлиц увидел своего хорошего друга Айсмана. Штирлиц не без удовольствия вспомнил, как на прошлой неделе разгромили публичный дом, хозяин которого оказался евреем.
- А, Штирлиц!- единственный глаз Айсмана радосно засверкал, - ты-то мне как раз и нужен. Вопросик есть. Столица Советского Союза из шести букв на "мы". А ?
- Не знаю. Мандрит наверно.
- Подходит.
Айсман вписал "Мадрит".
Кого бьем?- спросил Штирлиц, прикуривая.
Айсман потянулся за "Беломором".
Есть тут один. Некто пастор Шлаг.
Они вошли в кабинет. Два плотных, дюжих гестаповца методично избивали толстенького человека в рясе. На лице человека застыло по¬корное, благочестивое выражение.
- В чем тебя обвиняют, скотина? - орал гестаповец,-За что те¬бя взяли ? Где твое дело ?
Вот,- сказал Айсман,- Борман дал распоряжение пощупать,а дело потеряли. А этот гад не сознается в чем виноват.
- В чем тебя обвиняют ? - хором надрывались гестаповцы.  Пас¬тор молчал.Штирлиц вспомнил про дело этого пастора,которое
он когда-то где-то видел.
- Отдай его мне, Айсман,- попросил он.
- Зачем тебе эта толстая свинья ?
- На Бормана похож.
Айсман захохотал. Гестаповцы доставили Шлага в кабинет Штир¬лица. Пастор стоял по стойке "смирно". Штирлиц присел на край раск¬ладушки.
- Садитесь.
- Спасибо, я постою.
- Садитесь, черт Вас возьми.
Пастор Шлаг устало опустился на табуретку.
- Чаю хотите? - спросил Штирлиц и налил ему стакан холодного чая.
Они говорили около получаса. Штирлицу пастор понравился.Шлаг, без сомнения, был умен,а его размышления о женщинах привели Штирлица в восторг.
- Все это хорошо,- сказал Штирлиц,-а все-таки,пастор, на кого Вы работаете ?
- Господин штандартенфюрер! Я готов работать на кого угодно и, честное слово, я ни в чем не виноват.
- Прекрасно, - сказал Штирлиц,- Вы будете работать на меня. Он достал папку с надписью "Дело N 148" - Это я взял у геста¬по Ваше дело. Прочитайте! Пастор посмотрел на дело. Дойдя до места где, его обвиняли в
работе на чью-то разведку, он удивленно приподнял брови.
- И чего они взяли, что я на кого-то работаю ? Ведь это же ерунда !
- Теперь вы работаете на меня,- напомнил Штирлиц.
- Да, да, конечно.
- Пастор, а зачем Вам так много женщин ?
- Это мои прихожане,- потупил очи пастор Шлаг,- вернее прихо¬жанки.
- А сколько Вам лет ?
- Зимой будет пятьдесят два.
- А почему Вы до сих пор не женились ?
Пастор Шлаг смущенно покраснел.
- Я еще молод, чтобы думать о женщинах.
Штирлиц повертел в руках карандаш и выписал пропуск.
- Вы свободны, когда понадобитесь, я Вас найду.Если кто будет приставать, ссылайтесь на меня, я им морду набью они меня знают.
Пастор долго благодарил Штирлица и, не веря еще, что он нако¬нец-то свободен, ушел.
Штирлиц потянулся, зевнул и лег на раскладушку. В его голове созревал колоссальный план. Он задремал. Вдруг в кабинет ворвался Айсман.
- Ты что, его отпустил ?
- Кого ? - сонно спросил Штирлиц.
- Этого пастора вонючего...
- Он раскололся,- сказал великолепный Штирлиц,- и даже согла¬сился стать моим агентом.
Айсман уважительно посмотрел на Штирлица и поправил черную повязку на глазу.
- Да Штирлиц, однако умеешь ты работать с людьми.
Они попили чая, Айсман рассказал пару новых хамских проделок Бормана и посоветовал остерегаться садиться на второй от двери уни¬таз. Так они просидели до конца рабочего дня.
Г л а в а  6
Штирлиц родился в январе, но свой День рожденья отмечал пер¬вого мая, чтобы показать свою солидарность с международным рабочим классом. В прошлом году, в этот день он пригласил одного Мюллера, но по гнусной инициативе Гиммлера, к нему домой заявилась вся верхушка Рейха, которая считала своим долгом поздравить его с праздником, и каждый, как бы издеваясь, дарил то портрет Сталина,то кирзовые сапо¬ги, то полное собрание сочинений Карла Маркса на китайском языке, а Борман даже сподобился подарить свою старую секретаршу. Этого Штир¬лиц ему простить не смог, секретаршу он тут же вручил Шелленбергу, который за это подмешал Борману в нарзан немного пургену.
Один только добрый и интеллигентный Мюллер преподнес Штирли¬цу подшивку французкой порнографии за 1917 год.
Все было бы хорошо, если бы офицеры не укушались до свинско¬го состояния и не загадили Штирлицу всю квартиру. Штирлицу было не жалко разбитой хрустальной люстры, сервиза, поломанной мебели, но это было дело принципа, и на этот раз Штирлиц приглашать никого не стал. Он со всех сторон обдумал свое положение и предусмотрительно решил отметить День рожденья на даче в обществе пастора Шлага и его прихожанок, скрывшись тем самым от непрошенных гостей.
Стол поставили буквой "Ш". Довольный Штирлиц щедро раздовал указания и, хотя его никто не слушал,чувствовал себя большим началь¬ником. Агентура пастора Шлага, одетая в белые переднички, хлопотала на кухне, накрывала на стол,с восторгом ловила каждое слово штандар¬тенфюрера. Английский агент,загримированный под женщину и тоже в бе¬лом передничке, торопливо маскировал по углам микрофоны. Сердце его пело. Он, наконец-то вышел на самого Штирлица.
Автобус с женщинами приехал всего три часа назад. Любопытные женские лица выглядывали из окон автобуса на вышедшего им навстречу Штирлица. Он был в халате, распахнутом на волосатой груди, на его голове была натянута сеточка. Зачем?- Штирлиц не знал, но он видел точно такую же у Шелленберга.
Сегодня Штирлиц снова принимал ванну.
Пастор Шлаг вылез из кабины и отдал честь.
- Сколько ? - спросил Штирлиц, бросая быстрый взгляд на ав¬тобус.
- Двадцать одна.
- Очко,- порадовался Штирлиц.
- Двадцать проверенных агентов и одна новенькая,-сказал пас¬тор Шлаг, розовощеко улыбаясь.
- Командуйте,- разрешил Штирлиц.
Пастор Шлаг набрал полную грудь воздуха и препротивным голо¬сом заорал:
- В одну шеренгу становись !
- Становись, становись... - отозвалось эхо,и в кустах что-то зашуршало.
Женщины, хихикая и переговариваясь, вылезли из автобуса, и через двадцать минут пастору удалось их построить.
Штирлиц принял боевой вид и сказал :
- На первый,второй рассчитайсь ! Первые номера - на кухню, вторые - накрывать на стол.
Женщины сновали туда-сюда, а Штирлиц и пастор играли в под¬кидного дурака на щелбаны. Когда все было накрыто, Штирлиц сел во главе стола, а пастор Шлаг оправил белую манишку и поднял бокал шам¬панского.
Внезапно во дворе заурчал мотор. Штирлиц посмотрел в окно. из подъехавшего бронетранспортера вылезал Борман. Дача была оцеплена эсэсовцами. Эсэсовцы сидели на всех деревьях, в кустах, на крыше и в других интересных местах.Практичный Шелленберг хотел застичь Штирли¬ца врасплох и еще за неделю приказал окружить дачу.Из бронетранспор¬тера выползли Гиммлер и Геббельс, и Штирлиц смачно плюнул на толь¬кочто вымытый пол. Гиммлер, уже порядочно набравшийся ( по дороге они заехали в женский концлагерь , и комендант угостил их наливочкой ) , убеждал Геббельса, что Штирлицу будет в три раза приятней, если бронетранспортер заедет прямо в дом.
Штирлиц умел сдерживать свои чувства.
- Заразы ! ! !
Он схватил бутылку шампанского и метнул в сервант. Посыпались осколки.
- Я тоже не люблю шампанское,-сказал Мюллер. Офицеры весело рассаживались за столом, обнимая прихожанок пастора Шлага, Борман по тянулся за гусем с яблоками и опрокинул канистру с квасом.
Мюллер поднес Штирлицу букет красных роз.
- Предлагаю,-заорал Геббельс, - выпить за истинного патриота Рейха, штандартенфюрера СС фон Штирлица.
- Хайль Штирлиц ! - закричали гости.
Мрачный Штирлиц один за другим кушал из большого серебряного блюда пельмени.
Шелленберг привстал, потянулся за куском торта,Борман подло¬жил ему большую кнопку,Шелленберг подскочил до потолка и приземлился на стол, опрокинув на Гиммлера трехлитровую банку с майонезом. Не растерявшийся Гиммлер,не разобрав,кто это сделал, дал в нос сидящему рядом Герингу. Тот опрокинулся вместе с креслом.
Штирлиц наливал Мюллеру очередную стопку коньяка.
Опрокинутый Геринг подполз к столу и попытался встать. Вста¬вая, он зацепился головой за ногу Геббельса, который произносил тост, и приподнял его над столом. Геббельс, ничего не понимая, зак¬ричал "На помощь !" и упал на стол. Женщины зашлись от смеха.
Мюллер наливал Штирлицу очередную стопку коньяка.
Геббельс, угодивший лицом в блюдо с карпами,пытался доказать ничего не понимающим рыбам превосходство арийской рассы над всеми другими и агитировал записываться в "гитлерюгенд".
Укушавшийся адьютант Гиммлера шатаясь подошел к Штирлицу и стал поздравлять его с Днем рождения.
- Я восхищаюсь Вами,господин штандартенфюрер! Вы - мой идеал контрразведчика !
Они выпили на брудершафт.
Мюллер, которому понравилась сидящая рядом блондинка, пос¬мотрел на часы и сказал:
- По моему нам пора спать.
Гиммлер встал и покачал перед носом Штирлица указательным пальцем:
- А все-таки, Штирлиц, Вы большая свинья, пытались от нас скрыться на даче...
- Извинитесь!-возмутился адьютант и влепил Гиммлеру пощечи¬ну. Пьяный Борман обходил стол и по очереди пытался завести зна-
комство с женщинами. От него несло водкой и чесноком, и женщины с отвращением отталкивали его. Английский агент спрятался от Бормана под столом.
Не солоно хлебавши, Борман сел рядом с пастором Шлагом.
- Б-борман,- сказал Борман, протягивая потную ладонь. Они познакомилмсь и выпили.Закусили. Еще выпили. Вскоре пас-
тор Шлаг, подтягивая в терцию с Борманом, запел:
- От Москвы до британских морей...
Вольф , Холтофф и фон Шварцкопфман затеяли преферанс. Пулю писали мелом на полу. Фон Шварцкопфман проигрывал и ругался. Вокруг них столпилось большинство женщин,они с азартом наблюдали за игрой и подсказывали незадачливому фон Шварцкопфману.
Гиммлеру стало плохо, он залез под стол и заснул, потеснив английского агента.
Штирлиц вспомнил, что сегодня у него День рождения. Он с от¬вращением оглядел зал и понял, что праздник испорчен.
"Их бы собрать всех гадов где-нибудь...Только не на моей да¬че...И запалить фитиль у ящика с динамитом..",-устало подумал Штир¬лиц. Он плюнул в Геринга, прихватил с собой бутылку портвейна и нап¬равился в туалет отдохнуть от вульгарного шума.
Из-за стола вылез английский агент и по-пластунски пополз в том же направлении.
Туалет Штирлица был отделан югославским кафелем.Рядом с бас¬сейном стоял голубой финский унитаз. Штирлиц присел, подпер щеку ку¬лаком и задумался, глядя на репродукцию картины Левитана " Русская осень".Штирлицу вспомнилась родная деревня, стог сена, девушка с ро¬динкой на левой груди.
" Черт возьми,- подумал Штирлиц,- кругом одни только жиды !"
И тут ему пришла в голову мысль поздравить Центр со своим Днем  рождения.Штирлиц попытался вспомнить,куда он в прошлый раз за¬сунул рацию. Ни под умывальником, ни в бачке он ее не нашел, зато  в самом  унитазе  обнаружил  нечто похожее. По крайней мере, это нечто было со "Знаком Качества".
"Алексу от Юстаса. Совершенно секретно, - передавал Штирлиц открытым текстом,-поздравляю со своим Днем рождения, желаю счастья в труде и в личной жизни. Юстас."
Центр не отвечал.
"Заснули они там,что-ли ?"-подумал Штирлиц и повторил сооб¬щение.
Было похоже, что в Центре уже отметили День рождения, надра¬лись и спят. Штирлиц огорчился, что там надрались без него, и выклю¬чил рацию.
"Понавешали тут!",- он дернул веревочку, бачок заурчал. Анг¬лийский агент за дверью сменил кассету. Неудовлетворенный Штирлиц пнул дверь ногой, дверь ударила
агента по носу, и Штирлиц, забыв бутылку портвейна, пошел к столу. Агент, потирая раздувшийся нос, вошел в туалет. "Где он пря¬чет рацию ?" Агент стал искать и нашел бутылку портвейна. Борман, напоив пастора Шлага так, что тот упал под стол,
привязал его шнурки к ножке стола и, потирая руки, по привычке пошел
в туалет. В туалете английский агент пил портвейн.
- П-пардон мадам,-сказал Борман,закрыл дверь и тупо уставил¬ся на букву " М ".
"У Штирлица перепутаны таблички на дверях.На женском туалете висит табличка " М " . Тут надо подумать. Что скажет по этому поводу Кальтенбруннер ? "
Задумчивый Борман взвесил все "за" и "против",загнул три пальца и поменял таблички. Потом подумал, что сделал доброе дело, поменял таблички назад.
- Люблю порядок,- сказал он вслух и вошел в другую дверь. Раздался визг, и Борман вышел с отпечатком ладони на правой
щеке.
"Левша,-подумал Борман- ничего не понимаю !"
И обиженный Борман пошел в сад.
В зале все уже спали. Генерал фон Шварцкопфман во сне бормо¬тал:
"Шесть пикей-Сталинград. Куда вы с бубями, ваши не лезут..."
И только Штирлиц сидел в углу и при свете торшера читал Есе¬нина:
" Нет, не могу я видеть Вас -
Так говорил я в самом деле,
И не один, а сотню раз, -
А Вы - и верить не хотели..."
Г л а в а  7
Встреча с новой радисткой была назначена на пляже.Предыдущая радистка Штирлица неожиданно ушла в декрет и ее отправили на Большую землю. Штирлицу очень не доставало радистки, и в Центре было решено послать новую.
Чтобы не привлекать внимания, Штирлиц не стал ходить по пля¬жу в мундире, а разделся и решил купаться. Жаркое солнце поливало землю своими лучами, как кипятком, и от одной мысли о купании уже становилось легко и приятно на душе. Зажав двумя пальцами нос, Штир¬лиц нырнул в воду.Вода была теплая, прозрачная, и он несколько минут позволил себе понежиться. Штирлиц лежал на спине и слегка шевелил пальцами. Через час, посмотрев на часы, он вылез из воды. Зашел в кабинку, выжал свои семейные трусы и причесался.
Он шел по пляжу, насвистывая, как было условлено с Центром, "Интернационал" и среди многих девушек пытался найти русскую радист¬ку, полагаясь на свою интуицию.Интуиция Штирлица никогда не подводи¬ла.
Русская радистка стояла у пивного ларька в броском красном купальнике со звездой на левой груди. В одной руке она держала газе¬ту "Правда", а в другой - чемоданчик с рацией и ситцевое платье.
Штирлиц три раза обошел вокруг пивного ларька - слежки не бы ло. Он не мог рисковать новым агентом.
Радистка Штирлицу понравилась.
- Вы не скажите который час ? - спросил он. Это был пароль.
- Я оставила часы в Москве ,- с готовностью ответила радист¬ка.
Штирлиц взял ее под руку , и они прогулялись по пляжу.
-Загораем ?
Радистка  кивнула.
Они сплавали до буйков , позагорали, поговорили о погоде в Москве, отослали радиограмму в Центр об успешном прибытии радистки , Штирлиц рассказал ей пару скользких анекдотов. Она деликатно посмея¬лась и Штирлиц пригласил ее в ресторан.
- Одну минутку, я только переоденусь.
Штирлиц заехал домой и ровно через минуту вышел в черном , только что постиранном фраке. Этого с ним не случалось с 39-го года.
Когда цивильный Штирлиц с радисткой зашли в ресторан,по залу пронесся удивленный стон.
На полусогнутых подскочил развязанный официант с еврейской физианомией.
- Вам как всегда, господин штандартенфюрер ? Графин водки и банку тушенки ?
Штирлиц наклонился к радистке:
- Хочешь тушенки ?
Та отрицательно покачала головой.
- Наглец, - вскипел Штирлиц, - ты что, не видишь, что я с дамой ?
Чтобы загладить свой промах официант подхалимски захихикал и мерзким голосом спросил:
- У Вас опять новенькая ?
- Да. Новенькая радистка,- сказал Штирлиц. Он взял у дамы меню и грязным обгрызанным ногтем отчеркнул добрую половину.
- Нам этого... И еще...
- Понимаю,-понимаюше ухмыльнулся официант и побежал на кухню.
- Что ты понимаешь, мерзавец? - закричал Штирлиц вдогонку, - Коньяку мне и шампанского даме ! И чтоб сию минуту ! - он повернулся к радистке,- официанты в Германии такие свиньи, Вы его уж извините.
И Штирлиц поцеловал радистку в руку.
Весь зал сидел с отвисшими челюстями.Пакистанский шпион сни¬мал это невиданное событие на киноаппарат.Агент гестапо ковырял пальцем в носу:
"А что скажет по этому поводу Кальтенбруннер ?"
Двое эсэсовцев,ожидая драки,достали недавно отлитые кастеты. Все находились в томительном ожидании.
Штирлиц заказал вальс "Амурские волны" и пригласил радистку на тур.
"Ну, сейчас начнется !" - потерли руки эсэсовцы. Теперь им было все ясно.
Но вальс кончился, Штирлиц проводил даму на место, а драки все не было и не было.
Завсегдатаи были совсем шокированы,когда Штирлиц заплатил по счету и, подав руку даме, направился к выходу. Эсэсовец сказал что это был не Штирлиц, а кто-то другой. Агент гестапо возразил, и через минуту началась драка.
Машина Штирлица остановилась у дома, в котором Штирлиц снял квартиру для своей новой сотрудницы. Штирлиц помог даме выйти и они поднялись на третий этаж.
- Куда деть это ? - спросила радистка, приподняв тяжелый че¬модан с рацией.
- Положите на антресоль,- нежно сказал Штирлиц,- а я сварю кофе.
Радистка пошла в комнату, переоделась в форму лейтенанта войск связи, села к столу, достала наган и, разобрав, начала его чистить.
Вошел Штирлиц с подносом кофе и сел напротив.
Попив кофе, они послушали Чайковского.
- Ну,мне пора,- заторопился Штирлиц. Ему не хотелось ухо¬дить, и он тянул время.
- Ну,я пошел.
Радистка вздохнула.
- А может, еще кофе? - спросил Штирлиц, робкий как школьник.
Радистка кивнула, и он остался.
- Как Вас зовут? - поинтерисовался Штирлиц.
- Катя.
- Катюша значит ! Хорошее имя. Чисто русское,а меня Штирлиц.
Г л а в а   8
"Операция "Игельс".Что,черт возьми,они имели в виду? Что эти гнусные рожи задумали?"
Штирлиц сидел у себя дома, у камина, и курил трубку. На его коленях лежал томик Сталина, открытый на 57 странице. Штирлиц для конспирации делал вид, что читает. никто не должен был знать, что он погружен в раздумья.
"А  что  если  в  войну должна вступить Япония или Уругвай?"
Штирлиц набил новую трубку,взял из камина уголек и,прикурив, стал пускать колечки,он знал,что без его участия Родине будет плохо.
Эти негодяи что-то задумали и от меня скрывают, даже Мюллер молчит,надо их всех убрать, и все будет в полном порядке.А для этого надо собрать всю верхушку Рейха вместе, в церкви у Шлага,  приманить их наличием женщин и водки и взорвать! Динамит у меня есть..."
в голове Штирлица нарисовался четкий план, теперь он знал что делать. "А потом я узнаю, что такое операция "игельс" и доложу Центру."
В дверь позвонили.
- Кто там ?
- Свои.
- "Айсман"- подумал Штирлиц.
Горничная открыла дверь.
- Здравствуй, милашка,- сказал Айсман и,похлопав ее по щеке, устремился в туалет, из туалета донесся его облегченный голос :
- Между прочим, Вы не слышали,Штирлиц, Борман налил в чер¬нильницу Герингу серной кислоты, и тот испортил докладную Фюреру!
Айсман вошел в комнату, поправляя подтяжки.
- Понаставили, сволочи, платных сортиров за 10 пфеннигов, я и думаю, дай зайду к Штирлицу. где тут у тебя "Беломорчик"?
Штирлиц кивнул на сервант.
Айсман выдвинул ящик, положил пачку "Беломора" в карман мун¬дира и достал папиросу из уже открытой пачки.
Горничная, прекрасно зная привычки господина штандартенфюре¬ра, внесла поднос с кофе.
- Айсман, - спросил Штирлиц, - как вы относитесь к женщинам?
- Я к ним не отношусь. - сострил Айсман, - а когда ?
- Например в четверг.
- А где ?
- В церкви моего пастора.
- В церкви ? - с сомнением спросил Айсман.
- А что ? - сказал атеист Штирлиц,-он к четвергу ее переобо¬рудует,пригласим еще кого-нибуть, чтобы потом не было сплетен.
- Бормана будем приглашать?
- Обязательно, без него скучно.
Айсман составил списки, кого приглашать, а кого не надо.Штирлиц одобрил оба списка, прекрасно зная,что те кого не пригласят, явятся сами.
Когда Айсман ушел, Штирлиц снова потянулся за томиком Стали¬на.
- Интересно, что скажет по этому поводу Кальтенбруннер? Часы пробили одиннадцать. Через пять минут к нему постучалась горничная, хорошо знавшая привычки Штирлица.
Г л а в а  9
Хитроумный Борман слюнявил химический карандаш и почерком Евы Браун писал послание Штирлицу:
" Дорогой Штирлиц !
Я Вами весьма интересуюсь. Приходите сегодня по  адресу Штандартштрассе,15.
нетерпеливо жду.
Е.Б.  "
- Краткость-сестра таланта,- порадовался Борман и, повизги¬вая от восторга ,на писал на конверте "Штирлицу".
Борман все тщательно обдумал.Эта шутка должна была стать апофе¬озом его творческой деятельности, его лебединой песней. По указанно¬му адресу все было устроено так, что обратно Штирлица принесли бы на носилках.
Борман тихо хрюкнул и представил в уме эту картину. Приче¬санный Штирлиц с букетом роз и во фраке входит в дом номер 15, дверь за ним закрывается. Штирлиц нежным голосом зовет в темноту: "Евочка !!!"... и падает, поскользнувшись на натертом оливковым маслом полу. При падении он задевает за веревочку, и на него падает небольшая пу¬довая гиря. Большую Борман достать не смог. Двухпудовую правда,он видел у Геринга,но тот обозленный проделкой с чернильницей, выставил Бормана за дверь.
Итак,как только гиря падает на Штирлица, дверь автоматически запирается,срабатывает часовой механизм,и открывается газовая каме¬ра.
- Хы, хы ! - зашелся от смеха Борман и осекся,- а что если штирлиц не поймет, что такое " Е.Б. " ?
Борман задумался.
Штирлиц тогда никогда не пойдет по этому адресу...
Партайгеноссе представил, как в дом никто не входит, гиря не падает,газовая камера простаивает, а ведь на ее испытание Борман уг¬робил половину 6-го барака концлагеря " Равенсбрюк " !
С досады Борман чесал лысину до тех пор, пока его не осени¬ло. Он снова обслюнявил карандаш, зачеркнул слово "Штирлицу" и под¬писал " Штирлицу от Евы Браун".
- Теперь все в порядке !
Да, эта шутка должна стать самой веселой шуткой Бормана. Партайгеноссе встал и взглянул на часы. Пора было ехать на
званный вечер, организованный Штирлицем.
Борман сел в машину, щелчком по макушке дал шоферу понять, что надо ехать. Машина поехала.
Подкатив к церкви, Борман открыл дверцу и, уже занося ногу на тротуар, обнаружил, что забыл письмо на столе.
"Вовремя вспомнил,- похвалил он себя,- грех еще жаловаться на память."
Ему пришлось вернуться за письмом, и поэтому он опоздал. Штирлиц нервничал.Его настораживало отсутствие Бормана,кото-
рый был ему необходим для начала задуманной операции. Рядом с задум¬чивым Штирлицем сидел Мюллер, проверяя на свет кружку пива.
- Что бы Вы не говорили, Штирлиц,- скептически сказал он,- а баварское пиво в три раза лучше жигулевского.
- Ясный пень, - буркнул Штирлиц, - но где же Борман ? Небось опять задумал очередную гадость !
- Ежу понятно, - согласился Мюллер, - он без этого не может.
" При чем здесь еж ? "- задумался Штирлиц. Это слово он уже слышал.И тут он догадался.Ведь "еж" - по-немецки "игель", а "ежики"- -"игельс " ! А именно так называлась таинственная операция вермахта, над разгадкой которой он так долго бился. Штирлица сбило множествен¬ное число.
"Что-то связано с ежиками ! ну,теперь я у них все выпытаю."
- Ежу ? - переспросил Штирлиц.
- Да, да, этому, с иголками ...
- Кстати, Мюллер, а как же тогда размножаются ежики ?
- Спросите у Кальтенбруннера.
- А он скажет ?
- Никто не знает,что скажет Кальтенбруннер,-филосовски изрек Мюллер, - а все-таки, Штирлиц, что бы вы не говорили, баварское пиво даже в шесть раз лучше жигулевского.
- Ясный пень, - буркнул Штирлиц и замолчал.
Вокруг Штирлица кругами бродил восхищенный адъютант Гиммлера Фриц, старательно прислушиваясь к каждому слову своего кумира.
- Ясный пень, - конспектировал он.
Английский агент фотографировал из-за алтаря странички за¬писной книжки Фрица.
В зале было довольно-таки мало офицеров. Большинству захоте¬лось попробовать себя в роли исповедников,и они разбрелись по комна¬там вместе с прихожанками пастора Шлага. Остальные развлекались, как умели.
Геринг и Геббельс раскачивали за руки-за ноги Шелленберга , а Гиммлер считал:
- Айнц, цвай, драй !!!
Чем-то недовольный Шелленберг, крича, что он готов жизнь от¬дать за Великого Фюрера, перелетев через алтарь, оседлал английского агента.
- Н-но !!! -заорал Шелленберг,- эскадрон, за мной !!! Анг¬лийский агент для конспирации сделал вид , что он ничего
не заметил.
Геринг и Геббельс оттащили Шелленберга от агента,и снова послышалось:
- Айнц, цвай, драй !!!
Агент предусмотрительно шмыгнул за портьеру.
- А-а-а !!!- раздалось над ухом Штирлица. Ни один мускул не дрогнул на лице русского разведчика. Ну конечно же,это был Борман.
"Пора уходить"-подумал Штирлиц.Ему оставалось увести Мюллера и пастора Шлага, и можно было взрывать.
Ковыряя в зубах, Борман позвал:
- Штирлиц,мне надо сказать вам нечто интересное ...
- Борман, а как размножаются ежики ?
Борман опешил.
- Ну это...-он сделал неопределенный жест руками,-еж приво¬дит ежиху,и это... - Борман повторил свой жест.
- Понятно,- кивнул Штирлиц,-вы тоже не знаете,а как вы дума¬ете,где ежики размножаются быстрее,в России или в Германии?
- Да не волнуйтесь Вы, Штирлиц! Вывезут их всех из России! Уже эшелон идет. Штирлиц откинулся в кресле. "Эшелон!Вывезут
их из России!Да,но ведь тогда в России нарушится биологическое рав¬новесие, и мы, русские, умрем с голоду !"
- Штирлиц,- бубнил Борман,-отойдем,мне надо сказать Вам что¬то важное ...
- Отстань ,- отмахнулся Штирлиц.
В его голове шла огромная мыслительная работа.Штирлиц понял, что спасти ежиков намного важнее,чем уничтожить кучку пьяных офице¬ров, которые и так когда-нибудь умрут.
Борман,видя,что Штирлицу не до него,огляделся вокруг и заме¬тил Фрица.
"Адъютант Гиммлера",- подумал он и позвал:
- Фриц ! На минуточку !
И, схватив пальцами за медную пуговицу на мундире адьютанта, жарко зашептал:
- Фриц!Вы хотите помочь Штирлицу?
- Ясный пень! Это мой лучший друг.Я с ним пил на брудершафт.
- Понимаете ли,у Штирлица связь с Евой Браун ...
- Понимаю, - кивнул Фриц.
- А об этом проведал сам Кальтенбруннер, может случиться бе¬да, надо спасти Штирлица! - Я готов,- вытянулся Фриц. - Передайте Штирлицу это письмо. Борман отпустил пуговицу на мундире Фрица и тайком сунул ему за пазуху конверт.
Штирлиц пробирался к выходу.
Окрыленный Фриц догнал его только около двери.
- Господин штандартенфюрер я должен ...
- Ничего Вы мне не должны !- оттолкнул его Штирлиц ,- пьяная свинья.
На улице к Штирлицу пристал патруль.
- Позвольте документы, господин офицер!-сказал плешивый кап¬рал. - Да пошел ты ... - Штирлицу было некогда. Капрал открыл русс¬ко-немецкий разговорник. - А, это Штирлиц,-произнес он, глядя вслед уходящему разведчику. "Я - пьяная свинья ?" -удивился Фриц, присло¬нясь к портьере. У него начали путаться мысли. Английский агент вни¬мательно следил за происходящими событиями.Он вышел из-за порть¬еры,и,оправляя передничек, кокетливо позвал:
- Господин адъютант Гиммлера, не могли бы вы выделить мне несколько минут ? - Извините фройлейн,мне надо спасти Штирлица. Уда¬ром профессионального боксера "фройлейн" свалила адъютанта на пол. Потирая руки и ушибленный кулак, агент присел над бездыханным телом и привычно ознакомился с содержимым карманов. Кроме письма он прих¬ватил двадцать пфеннигов, коробок спичек и гаечный ключ. Прочитав письмо, агент поздравил себя с повышением и удачно проведенной опе¬рацией в Берлине. Не зря он столько дней был переодет женщиной. На Штандартштрассе агент быстро нашел дом 15.
- Вот и все, - сказал сам себе агент и зашел в дом. Дверь за ним закрылась. Это была самая удачная шутка Бормана...
Г л а в а  10
Штирлиц лежал на пригорке на развилке железной дороги и смотрел в бездонное голубое небо. Этот день мог стать последним днем в его жизни, но Штирлиц был спокоен, потому что знал,что выполняет свой долг, долг не только перед Родиной, но прежде всего перед самим собой.
Штирлиц прикурил последнюю "Беломорину", смял пачку и протер ею ствол крупнокалиберного пулемета.
На горизонте показался поезд с ежиками.
- А я так и не успел бросить курить,-вздохнул Штирлиц и щел¬кнул затвором.Паровоз поравнялся со Штирлицем, и Штирлиц бросил пер¬вую гранату...
З а к л ю ч е н и е
За окном шел дождь и рота красноармейцев.
Иосиф Виссарионыч отвернулся от окна и спросил:
- Товарищ Жюков, Вас еще не расстреляли?
- Нет товарищ Сталин.
- Тогда дайте закурить.
Жуков покорно вздохнул, достал из правого кармана коробку "Казбека" и протянул Сталину. Покрошив несколько папирос в трубку, главнокомандующий задумчиво прикурил от протянутой спички.
Через десять минут он спросил:
- А как там дела на Западном фронте ?
- Воюют,- просто ответил Жуков.
- А как чувствует себя товарищ Исаев?
- Он опять совершил подвиг,- печально сказал Жуков.
- Это хорошо,- сказал Сталин,- я думаю его стоит повысить в звании.
- И я того же мнения, товарищ главнокомандующий,- поддержал его Жуков,- мне кажется что он достоин звания группенфюрера СС.
- Группенфюрер? - задумался Сталин,- это хорошо. У меня для него есть новое задание...
А за окном шел дождь и рота красноармейцев.